С 13 декабря 2014 года по 10 января 2015 года в Малом зале Центра дизайна ARTPLAY проходит фотовыставка «Интимные дневники». В рамках выставки «Интимные дневники» трое фотографов – Георгий Розов, Юрий Тресков и Никита Ступин – исследуют феномен интимного. Примечательно то, что все эти фотографы живут в разных городах – Розов в Москве, Тресков в Париже, а Ступин в Торонто. Да и метод, которым пользуется каждый автор, тоже разный.

Мы посетили этот интересный проект и предлагаем вашему вниманию фотоотчёт. Достаточно занимательно и интересно для тех, кто как говорится «в теме».

Георгий Розов — авторитетный московский фотограф и журналист, популяризатор знаний о фотографии, автор многочисленных публикаций в фотожурналах, самый известный из штатных фотографов журнала «Огонек». Фотографии Розова из его знаменитой серии «Москва для поцелуев» – это такое подсматривание в замочную скважину. Его модели – обычные люди, и эмоции, которые они испытывают в момент, когда их «поймали в объектив», вполне реальны.

Совсем другое дело – фотографии Юрия Трескова. Его работы отличаются яркой внутренней сексуальностью и вниманием к деталям и нюансам. Главный персонаж здесь — яркая женщина, femme fatale – сильная, уверенная в себе и безрассудная. Юрий Тресков снимал для глянцевых журналов ESQUIRE, NUMERO, GRAZIA, ELLE, CONTRIBUTOR, SIMPLY THE MAG, OOB. Кроме того, в его портфолио есть портреты таких знаменитостей как Takado Kenzo, Pierre Cardin, Barbara Bui, Anna Valerie Hash, Christian Louboutin, Guy Laroche, Damir Doma, etc.

Никита Ступин – российско-канадский фотограф. Основатель креативной фото-студии «Moustaches & Glasses» («Усы & Очки»). Во время жизни в Торонто Никита получил образование в области клинической психиатрии, что, как он утверждает, оказалось в результате весьма полезно в профессии фотографа. Никита Ступин — Член Российского Фото Союза, преподаватель факультета фотографии Института Гуманитарного Образования (Москва), автор публикаций на тему феномена «Straight photography”, которым он руководствуется при создании своих фотографий. Работы Ступина – это связующее звено между постановочными кадрами Трескова и репортажными – Розова. Ситуация на фото выглядит так, будто зрителям, предложено понаблюдать за молодыми женщинами в привычной среде обитания. Но они при этом знают, что за ними наблюдают. И ситуация будто бы превращается в ролевую игру, в которой предложено поучаствовать зрителю.

Фотографии всех трех авторов выполнены с большим вкусом в черно-белой гамме.

Хорошая память.

Однажды в самом начале XX века, который совершенно справедливо величали
«Серебряным», в одном почтенном собрании знаменитый московский артист
Михаил Чехов читал рассказы своего великого дяди. Он был еще совсем
молод, но весьма популярен среди просвещенной московской публики. Именно
московской, ибо она была менее пристрастной, более снисходительной и
доброжелательной, чем столичная, питерская. Известен же факт, когда
Чехов-старший со своей «Чайкой» был в Питере безжалостно освистан, и так
переживал, что даже подумывал о пуле в висок. Москва же так хорошо его
приняла, что пресловутая «Чайка» даже стала эмблемой знаменитого детища
Станиславского и Немировича – общедоступного театра, будущего МХАТ-а.

Пишу так долго это я к тому, что младшего Чехова в Северной Памире явно
бы затоптали, ибо он не обладал ни высоким ростом, ни роскошным
баритоном, и играл слишком для Питера «вертляво». Забегая вперед, скажу,
что племянник классика в жизни-таки преуспел. Он уехал в эмиграцию и
стал там крупным теоретиком и преподавателем актерского мастерства,
создателем собственной системы, конкурирующей с системой Станиславского.
Пол-Голливуда золотого периода у него училось. И актером он был «от
Бога», но кого этим в России, богатой талантами, удивишь… Итак, читает
юный Миша ранние дядины рассказы, читает азартно и взахлёб. Публика
хохочет, но недоумевает: «что это Мишель по книжке шпарит, неужто
выучить не успел? Некрасиво даже как-то… » Младший Чехов и вправду сидел
на невысоком подиуме и читал рассказы из толстой книжки в роскошном
переплёте, с шелестом переворачивал страницы, смачно поплевав на пальцы.

Недоумение повисло мягкой дымкой над озадаченным залом и вконец
сгустилось к антракту. На перерыв Михаил уходил под жидкие хлопки
слушателей, картинно кивнув и небрежно бросив книгу на столик.

В зале немедленно начался обмен мнениями. Кто-то заподозрил, что
некоторые канонические рассказы бессовестно перевраны. Гости задались
целью выяснить, из какого издания Мишка шпарит. Один, самый смелый,
подскочил к столику и открыл книгу. Изумленно вскрикнув, показал
раскрытый разворот публике – там были переплетены чистые листы. Все
захохотали, а потом даже немножко рассердились, что стали жертвами
розыгрыша этого юного нахала. Однако, в итоге, восторженно
поприветствовали начало второго отделения.